14 февраля прошла очередная, “последняя в таком формате” пресс-конференция президента России Владимира Путина. Конечно, она побила все предыдущие рекорды - 4 часа 41 минута и 1331 журналистов, среди которых был и представитель Правой.Ру. Путин шутил, негодовал, грозил и грустил, показывая своему народу свое главное богатство – “эмоции”. Журналисты остались довольны, стараясь не отставать от ньюсмейкера, тоже острили и изредка кокетничали.

Стенограмма ежегодной большой пресс-конференции. Москва, Кремль, 14 февраля 2008 года.

Сложно говорить о каком-то особом идеологическом послании Путина – как такового ничего нового не прозвучало, за исключением, пожалуй, лишь нескольких вещей. В остальном это был действительно эмоциональный диалог, в ходе которого даже сам президент едва сдерживал грусть.

“Считаю, что если Господь дал мне такое счастье поработать на благо своей страны, связь с которой я всегда очень ощущал и ощущаю, то надо быть благодарным уже за это. Это само по себе является большой наградой”, — сказал Владимир Путин.

“Ответственность иногда является достаточно тяжелым бременем, потому что приходится принимать решения, которые кроме тебя принять никто не может, и они далеко не всегда являются очень приятными. Конечно, как любой человек, я переживаю за это. Эти решения связаны с самочувствием, благосостоянием миллионов людей, а иногда и с жизнью конкретных граждан Российской Федерации. Никто не может принять этого решения, начальников много, а конечное слово за главой государства”, — говорил президент.

“Я считаю, что я получил уже один подарок, даже два подарка от российского народа, от Господа, может быть, когда имел честь и удовольствие работать в качестве главы Российского государства… Нужно не плакать по поводу того, что прошло время работы в таком качестве, а нужно порадоваться тому, что есть возможность поработать в другом качестве и в другом качестве послужить своей стране”, — заявил президент о своем премьерском будущем.

Журналисты тоже не ограничивались вопросами, а старались благодарить президента, выражая ему слова поддержки.

Патетические речи сменялись, впрочем, ироничными и даже саркастическими. Так отвечая на вопрос о желании комиссии ОБСЕ по-своему провести мониторинг выборов президента в России, Путин безапелляционно заявил, что “это все их "хотелки"”.

“Они в одну страну направляют 16 человек, в другую — 20, в некоторые страны вообще считают возможным не направлять. А кого-то пытаются учить. Пусть жену свою учит щи варить там!”, — заявил Путин.

Президент констатировал, что “настолько заполитизировали на Украине эту газотранспортную систему, диву даешься просто. Чего там эти железки политизировать-то, — трубы, которые в земле лежат и гниют?”.

Показал Путин и свое навыки службы, устроив девушке из Краснодара, задавшей вопрос о будущем развитии Сочи, специфический допрос:

В.ПУТИН: Вы куда ездите отдыхать?

- Вы знаете, я должна сказать, что никуда. Я “отдыхаю” на работе уже четыре года.

В.ПУТИН: Понятно. Я восемь лет “отдыхаю”. Но Вы куда хотели бы поехать отдохнуть? На лыжах покататься, на море съездить? Куда есть желание поехать? Только по-честному.

Девушка начала смущаться, но не президент:

В.ПУТИН: В глаза мне смотреть.

- Выспаться на диванчике.

В.ПУТИН: На диванчике — ясно. А если поехать, то куда?

- Если поехать, то в горы.

В.ПУТИН: В какие? В Австрию, в Италию, во Францию? Куда Вам больше хочется. Или насколько денег хватит?

- Да, “насколько хватит” — совершенно верно.

В.ПУТИН: Не сказала: “В Сочи, на Северный Кавказ”. Не сказала. Потому что там условия пока не соответствуют мировым стандартам.

Досталось французскому корреспонденту, посмевшему неоднозначно выразить свои сомнения по поводу приостановления участия России в ДОВСЕ.

“Мы взяли ограничения колониальные по своему характеру, ограничивающие передвижение собственных войск, на своей собственной территории. Франция взяла такие обязательства? У Франции есть ограничения по передвижению своих собственных войск на своей на французской территории? Или Америка? Смешно сказать, чтобы президент Соединенных Штатов ограничил себя передвижением войск из Калифорнии в Техас. Бред! А мы это сделали. И что?”, — бурно отреагировал Путин.

В это время корреспондент российского издания начал задавать свой вопрос, но президент продолжил жесткий спич в адрес французского журналиста, назвав его почти уничижительно “гражданином Европы”:

“А не нравится, когда мы начинаем защищать свои интересы. Говорят: "Россия ведется себя агрессивно". Да разве мы себя ведем агрессивно. Мы, что ли базы новые создали, мы, что ли, третий позиционный район сделали? А Францию спросили, когда заявили о создании нового позиционного района в рамках НАТО? Кто спросил Францию? Шиш, никто не спросил. Только потом начали согласовывать в Брюсселе. Это что, европейское решение, натовское решение?”

На вопрос о том, что Wall Street Journal написал о “взгрызании” России в тело Европы, Путин отреагировал соответствующе:

“Чего так американцы беспокоятся за европейское тело, я не знаю. Может быть, сами не хотят от него отрываться. Нравится… Тело хорошее”

Потом посерьезнел: “Что же нас-то так боятся? Чего они такие? … Как бы не сказать лишнего слова…” – Путин приложил палец к губам, — “…трусливые”.

Заставили Путина ответить на сомнения в правильности российской внешней политике, которые были высказаны Чубайсом и Кудриным в программе “Времена”. Задававший вопрос корреспондент даже отнес упомянутых им политиков к “политическому руководству страны”. Напрасно. Путин отмел подозрения в ошибочности внешнеполитических действий, хотя на всякий случай и уточнил, что программу не видел и упреков не слышал. Впрочем, соль была не в этом.

“Наша внешняя политики не оказывает сдерживающего влияния на развитие российской экономики. Я уже приводил цифры. 80 с лишним миллиардов приток чистого частного капитала в Россию в прошлом году. Это чего? Это о чем говорить? О каком-то сдерживании что ли? Напротив. …Так что не надо песен там. Про то, что внешняя политика чему-то мешает”, — ответил Путин.

И жестко и однозначно уточнил: “Чего-то не заметил никого из политического руководства из тех, кого Вы назвали. Пусть занимается своим делом. Каждый должен мотыжить, как святой Франциск свой участок: бум-бум. Ежедневно. И тогда успех будет обеспечен”.

Не обошлось и без двусмысленностей.

Молодая журналистка из Приморья призналась, что хочет ребенка. Зал, отреагировав бурными аплодисментами, словно по команде затих, ожидая остроумного ответа. Президент не заставил себя ждать: “Я тоже поаплодирую вместе с другими коллегами. Вы чего меня-то спрашиваете об этом?” Все оказалось проще, вопрос был о социальных гарантиях молодым семьям.

Были, конечно, и серьезные темы. Но совсем чуть-чуть, и они как-то потонули в общем возбужденном настроении, царившем в Кремле. Надо понимать, что это все же первый опыт конференции такого – эпохального – формата. Однако, некоторые программные вещи стоят внимания.

Первое. Путин неоднократно повторял, что в случае размещения американских систем ПРО в Чехии и Польше, а потенциально – на Украине, Россия будет вынуждена перенацелить свои ракеты. В НАТО уже отреагировали.

Второе. Президент недвусмысленно дал понять, что нынешняя структура правительства недееспособна и должна быть изменена. Кадровые изменения будут и “ и в администрации президента, и в правительстве Российской Федерации”.

Третье. Журналистка из Ставрополя задала достаточно актуальный вопрос о вытеснении русскоязычного населения из края, упомянув даже эпизод самообороны жителей. Путин заявил, что “мы должны создавать благоприятные и комфортные условия для граждан Российской Федерации вне зависимости от их национальной и этнической принадлежности, для проживания на территории Российской федерации где угодно”.

“Любой ингуш должен иметь право жить где угодно на территории, любой русский, любой мордвин, чуваш, должны, татарин, должны иметь право и пользоваться одинаковыми правами в любой точке Российской Федерации. Только так мы сможем обеспечить межконфессиональный, межэтнический мир и создать условия для укрепления российской государственности”, — сказал президент.

Одни из вопросов был больше похож не на вопрошания, а на воззвание. Учитывая его резко отличающиеся от остальных содержание и форму, стоит привести его дословно.

Спрашивает журналистка из Уральского федерального округа: “В нашем округе тоже люди поверили в возможность стабильности в процветании и стали очень много рожать. Я сама мама двух маленьких еще детей, и они пока воспитываются у меня в атмосфере добра и веры, потому что в том числе и не знают, что такое детский сад и не смотрят телевизор. Но школы нам, похоже, не избежать, а в школе происходит нравственная катастрофа. Отсутствует духовное воспитание, у детей популярен культ силы и денег, целомудрие они считают архаизмом, не почитают старших, не отличают даже добра от зла. Многие родители недовольны программой "Школа — 2100", учебниками, больше похожими на комиксы, и отсутствием нравственного воспитания. Эту нишу занимают сейчас сектанты и колдуны. Мы будем, Владимир Владимирович, честное слово, еще больше рожать, но, пожалуйста, защитите наших детей от бездуховного образования и растления, которое сейчас наступает на них со всех сторон”.

Президент начал свой ответ с того, что поставил под сомнение проблему, заявив, что не думает, что “так все выглядит апокалиптически”. Из зала ему подсказали, что все еще хуже.

“Ааа”, — произнес Путин.

Сделал паузу и рассказал, что “эти проблемы не решить только компьютеризацией, это правда”. Отметил, что “нужно внедрять совершенно новые методы образования”, “больше уделять внимания подготовке педагогических кадров”.

“Это комплексная задача, и просто одним приказом, указом либо окриком из Москвы эту проблему не решить. Это проблему мы должны решать все вместе, в том числе с использованием возможностей средств массовой информации”, — сказал президент.

Подытоживая почти пятичасовую встречу, можно смело делать вывод – президент не устал и никуда не уходит. Он остается во власти, пусть и на другой должности. Но портретов Медведева у себя вешать не будет, а начнет работать сразу же после всех необходимых формальностей, лишь разочек как следует выспавшись.