«Россия – сырьевой придаток Запада». «Все выдающиеся технические достижения последнего времени принадлежат Европе, США и Японии». «Русские инженеры, ученые, промышленники ни на что не способны. Они могут только производить разваливающиеся автомобили, продавать за бесценок нефть и газ, воровать и жить на подаяние западных гуманитарных фондов». Такие мифы уже давно внедряются в головы и простых обывателей, и тех, кто принимает государственные решения.

В основе этой мифологии лежит ощущение абсолютного технологического превосходства Запада над Россией. И действительно, сейчас, в начале третьего тысячелетия, большинство качественных товаров (машин, средств коммуникации, электроники) выходит под маркой ведущих западных (или юго-восточных) фирм. Сегодня почти и не вспоминают, что многие «чудеса техники» родились здесь, в нашей стране. Именно в России всего несколько десятилетий назад были совершены гениальные открытия, определившие будущее космической, ядерной, телекоммуникационной, лазерной отраслей. Именно у нас до сих пор еще сохраняется кадровый, научный и технологический потенциал, достойный самых передовых держав. Однако вскоре этот потенциал может совсем иссякнуть, и тогда Россия надолго откатится в ряды технологически второсортных государств.

Каково реальное состояние российских высокотехнологических отраслей? Как мы могли так быстро утратить ведущие мировые позиции? Есть ли у нас шанс возродиться? В ответ на эти вопросы мы часто слышим лишь общие фразы, но отвечать нужно конкретно, вникая в судьбу отдельных отраслей, предприятий и коллективов разработчиков. В прошлом номере мы попробовали сделать это на примере нашей космической индустрии (см. «РП» №2, стр. 74-77). Сегодня речь пойдет о лазерной промышленности.

РОЖДЕНИЕ ГИПЕРБОЛОИДА

Первые работы по квантовой электронике и первые действующие генераторы лазерного излучения – лазеры и мазеры – одновременно создали две группы ученых в США и в СССР в конце 50-х – начале 60-х годов. В 1964 году руководители этих групп, советские ученые Александр Михайлович Прохоров, Николай Геннадиевич Басов и американец Чарльз Таунс, получили Нобелевскую премию за создание квантовых генераторов. Вслед за этим техническое применение лазеров переживает бурное развитие, и зарождается лазерная промышленность. Именно СССР и США вплоть до 80-х годов были абсолютными лидерами в производстве и разработке лазеров. Советский Союз долгое время лишь незначительно уступал Америке, а по ряду направлений и превосходил ее.

Как ни удивительно, но мы и по сей день сохраняем огромный потенциал в этой области. Сегодня в России работает около 35 тыс. специалистов по квантовой электронике, уровень подготовки которых признан во всем мире. В нашей стране все еще действует немало научно-производственных центров и фирм, выпускающих лазерную аппаратуру мирового уровня. Ими создано много образцов лазерной техники, до сих пор не имеющих аналогов за рубежом. По количеству НИОКР (научных исследований и опытно-конструкторских разработок) Россия заметно уступает США и Германии, но находится примерно на одном уровне с Францией, Великобританией, Японией и Китаем.

Однако если говорить о рыночных успехах российской лазерной промышленности, то они гораздо скромнее. По оценке президента Лазерной ассоциации России Ивана Борисовича Ковша, полный объем продаж российской лазерной продукции внутри страны и за рубежом в последние годы не превышает 0,1% мирового рынка. Это составляет примерно 50-100 млн долларов (при мировых объемах продаж лазерной аппаратуры на сумму не менее чем 70 млрд долларов).

ЛАЗЕРНЫЙ БУМ

В сфере хай-тек лазерный рынок – один из наиболее серьезных и бурно развивающихся. Использование лазеров и оптоэлектроники в системах телекоммуникации в 1999--2000 годах переживало настоящий бум. Как известно, современные системы телекоммуникаций и управления базируются на трех китах: микроэлектронике, спутниковых космических системах и каналах передачи информации с высокой пропускной способностью, основанных на применении лазеров. Например, разработка световолоконных лазерных каналов связи сделала возможным развитие Интернета, общедоступных массовых систем дальней телефонной связи, современных банковских систем и т. п. В 2001 году рынок «лазеров для телекома» несколько сократился в связи с общим кризисом «новой экономики» США. Однако после событий 11 сентября наблюдается резкий рост военных заказов для лазерной промышленности. Рынок «лазеров для телекома» растет колоссальными темпами. Ежегодные приросты объемов продаж здесь составляют десятки процентов, а рекордное увеличение более чем в два раза (на 132 %) было зафиксировано в 2000 году.

Не меньшее значение для современной экономики имеет применение лазеров в обработке материалов (при резке, сверлении, сварке, модифицировании поверхностного слоя, маркировке), а также для промышленных измерений и диагностики. За последние десять-двадцать лет ведущие западные фирмы активно начали использовать в производстве лазерные станки и аппаратуру (кстати, заметное невооруженным глазом превосходство иностранных автомобилей над отечественными объясняется не в последнюю очередь именно этим). Если ведущие автомобилестроительные компании применяют новейшие лазерные инструменты, то у нас в серийном производстве продолжают использовать устаревшие технологии. И это при том, что еще в начале 90-х годов российские технологические лазеры не уступали западным аналогам и начинали успешно внедряться на производстве.

Помимо лазеров для телекоммуникаций и лазерных установок для обработки материалов обширный сектор рынка сейчас занимает лазерная медицинская аппаратура – в хирургии, терапии и диагностике. Применение лазеров в других сферах (в фундаментальной науке, аппаратуре, в устройствах оптической памяти – DVD и CD-ROM, голографии, в световых установках для шоу-бизнеса, сенсорах, системах идентификации и контроля и т. д.) оценивается в финансовом отношении скромнее, хотя ежегодные продажи подобных устройств также составляют сотни миллионов долларов.

ПЕРЕСТРОЙКА

В то время, как во всем мире происходило бурное развитие рынка лазерной техники, в России параллельно друг другу наблюдались два процесса – разрушение инфраструктуры высокотехнологичной индустрии «сверху» и героические попытки сохранить и развить эту индустрию «снизу».

Основы для современного технологического скачка в лазерной отрасли были заложены во многом благодаря достижениям советской науки. Например, питерский физик Жорес Алферов получил Нобелевскую премию как раз за разработки, которые используются в нынешних «лазерах для телекома». Важную роль здесь сыграли достижения советского ВПК, в частности в рамках отечественной программы «звездных войн». По мнению ведущих специалистов, по крайней мере до начала 80-х годов советская военная «лазерная программа», которую возглавлял нобелевский лауреат академик А. М. Прохоров, заметно обгоняла американскую. Да и нынешний уровень нашей лазерной индустрии остается высоким во многом благодаря достижениям того времени.

В 80-е годы, однако, наметилось отставание сначала по отношению к США, а потом и к Германии. И если военные разработки еще сохраняли уровень, в гражданской сфере мы постепенно стали сдавать позиции. Это не в последнюю очередь обусловливалось отсутствием рыночных стимулов и неэффективностью организации советской лазерной индустрии. Ведь как и в других отраслях наукоемкой промышленности, лазерные производства и научно-конструкторские центры в СССР были сосредоточены в гигантских научно-производственных объединениях (НПО) со средней численностью персонала в несколько тысяч человек. Финансирование таких НПО строилось в соответствии с государственным планом из единого центра, причем не было ориентировано на выведение конечной продукции на мировой рынок. Такая система была весьма эффективна на первом этапе создания новых отраслей промышленности, требующих концентрации очень большого числа сил и средств для создания мощной производственной инфраструктуры. Она позволяла реализовывать крупные проекты военного назначения, обеспечивать прорывы на новый технологический уровень по отдельным направлениям. Но если основной задачей становится выведение новой продукции на рынок, такая организация превращается в слишком громоздкую, затратную и неэффективную.

Не случайно на Западе значительная часть рыночной продукции на основе лазерной техники создается и производится небольшими фирмами с количеством сотрудников от двадцати до ста человек. И только в самых крупных из них, мировых лидерах вроде Coherent Group, Lambda Physik, Spectra-Physics Laser, работает несколько сотен, максимум одна-две тысячи сотрудников. По настоящему крупные компании в лазерной индустрии (например, немецкая Rofin-Sinar) обычно создаются не для производства собственно лазерной техники, а для формирования сложных технологических комплексов (промышленного оборудования для сварки и резки в автомобильной и авиационной промышленности и т. п.). Создание таких комплексов требует соединения усилий не только лазерщиков, но и специалистов по электронике, компьютерной технике, программистов, технологов, организации сетей сервисного обслуживания и т. д.

Даже совсем небольшие иностранные фирмы оснащены передовым оборудованием, в большинстве случаев имеют собственные производственные мощности и здания, часто напрямую финансируются правительством своей страны через различные целевые программы и венчурные фонды. Подобные фирмы – классический образец малого и среднего бизнеса в области высокотехнологического производства на Западе и в странах Юго-Восточной Азии. Работать в этих фирмах весьма престижно, и их сотрудники составляют одну из самых привилегированных категорий подлинного среднего класса. Ведь именно такие предприятия определяют массовый уровень многих высокотехнологичных областей промышленности.

ДЕВЯНОСТЫЕ: ТЭК ПРОТИВ ХАЙ-ТЕК

Понятно поэтому, что призывы к перестройке и ускорению, начало кооперативного движения и введение рынка были восприняты работниками советской лазерной промышленности с энтузиазмом, а порой даже с эйфорией. И поначалу вроде бы все развивалось успешно. В период между 1989-м и 1992 годом возникло большое число малых лазерных предприятий. Многие из них успешно работают и по сей день. Они начали выходить на рынок, в том числе на мировой, с вполне конкурентоспособной продукцией, созданной на базе советских разработок. Казалось, что отечественных лазерщиков ждет безоблачное будущее. Однако грянули приватизация и радикальные реформы, в ходе которых высшее руководство страны приняло решение сделать ставку на топливно-энергетический комплекс (ТЭК), а не на ВПК и высокотехнологические отрасли. Наукоемкая сфера попала в тяжелейшую ситуацию.

Ряд научно-производственных центров приватизировали за бесценок. Основное производство уменьшилось в десятки раз или полностью закрылось. Большинство производственных фондов пришло в негодность, распродано или заложено за долги, накопленные за энергоносители. Новые хозяева сдали помещения в аренду под офисы, склады или под производства, которые организовывали малые фирмы. Обеспечив себе безбедное существование посредством ренты, новые собственники ничуть не утруждали себя организацией самой работы. В результате многие уникальные производства были закрыты.

Например, к 90-м годам в России существовало по крайней мере пять крупных производств (в Ставрополе, Богородицке, Сергаче и Московском регионе), на которых действовало не менее ста комплексов по выращиванию кристаллов для неодимовых твердотельных лазеров. Сейчас в стране функционирует не больше пяти-семи таких установок (все в Московском регионе). А ведь лазерные кристаллы на мировом и даже российском рынке являются чрезвычайно высоколиквидным товаром!

Речь идет об очень сложных производствах, восстановить их весьма непросто. К тому же зачастую новым хозяевам это вовсе и не нужно. К счастью, у нас до сих пор остались мобильные группы активных ученых и разработчиков лазерной техники, которые в начале 90-х, как правило, ушли в малые фирмы. Они готовы действовать. Однако им в процессе приватизации не досталось ничего – ни зданий, ни оборудования. Фонды таких малых фирм, а следовательно, и их капитализация, обычно равны нулю.

К тому же сохранившиеся производства (на государственных предприятиях, в научных центрах, малых фирмах) были поставлены в очень тяжелые условия. Во-первых, в ситуации обвала промышленности существенно сократился внутренний спрос. Во-вторых, почти прекратились крупные заказы со стороны военных. А ведь именно такие заказы всегда хорошо стимулировали развитие лазерной промышленности (вспомним хотя бы знаменитую советскую лазерную программу «звездных войн», которую возглавлял академик Прохоров). В-третьих, государство фактически перестало финансировать фундаментальные научные исследования, создававшие научный задел для практических разработок. Наконец, в-четвертых, налоговая и таможенная системы России максимально затруднили создание нормальной инфраструктуры для развития конкурентных наукоемких производств.

Российская таможня сегодня предпринимает поистине титанические усилия, для того чтобы помешать российским фирмам приобретать на Западе комплектующие, нужные для производства экспортпригодной конечной продукции. Поэтому необходимые компоненты часто приходится добывать через целые цепочки посредников или покупать на черном рынке. Это очевидно повышает себестоимость, снижает качество и, соответственно, конкурентоспособность российской продукции. С другой стороны, любая российская фирма - экспортер высокотехнологичного оборудования, общаясь с таможней, вынуждена собирать огромное количество справок и платить различные поборы. Складывается анекдотическая ситуация, когда американская компания может за один день поставить в Россию готовое изделие, а российские предприятия тратят недели и месяцы на оформление своих ответных поставок в Америку, выплачивая огромную дань околотаможенным структурам.

По понятным причинам после начала рыночных реформ в России почти перестали создаваться новые лазерные фирмы. Достаточно посмотреть список членов Лазерной ассоциации России (около 250 организаций), чтобы убедиться, что период между 1993-м и 1998 годом был «мертвым сезоном» нашей лазерной индустрии.

Положительные сдвиги наметились только после осени 1998 года, когда девальвация национальной валюты неожиданно привела к оживлению национальной промышленности. От начавших вставать на ноги заводов стали поступать заказы на лазерное оборудование. Лазерные фирмы, выстоявшие в годы радикальных реформ, сумели гибко отреагировать на возникший спрос и быстро создать целый ряд моделей уникальной техники.

>Одновременно с этим на наш рынок устремились и крупнейшие западные фирмы, поэтому российских производителей ожидала достаточно жесткая конкурентная борьба. Конечно, у наших есть и настроение побороться, и определенные преимущества, особенно в соотношении цена-качество. Но так как финансовые возможности и ресурсы западных фирм несопоставимы с отечественными, результаты этой борьбы трудно предсказуемы.

Многие возникшие в последние годы фирмы, как правило, занимаются уже не производством собственной продукции, а исключительно продажей в России изделий западных лазерных компаний

ГДЕ ГОСУДАРСТВО?

Как сказал однажды президент Лазерной ассоциации России Иван Ковш, «возникло ощущение, что государству просто не нужна своя лазерная промышленность, не будет ее – и хлопот меньше». В последние годы российская индустрия лазеров выжила только благодаря мощному научно-техническому и материальному заделу, созданному до начала рыночных форм, сохранившейся системе подготовки кадров в лучших вузах и самоотверженной работе высококлассных и инициативных специалистов.

Сегодня внешняя конъюнктура (бум на рынке лазерных технологий) вновь благоприятна для российской лазерной индустрии, а значит, и для инвестиций в нее. Это еще один шанс для русских лазеров, видимо, уже последний. Очень многое здесь зависит от государственной поддержки, которая должна быть продуманной и последовательной. Однако, в нынешних условиях просто давать деньги, тем более большие деньги, абсолютно бессмысленно. Они без следа исчезнут среди многочисленных передаточных инстанций или пойдут на поддержание неэффективной инфраструктуры бывших советских НПО. Необходимо финансировать конкретные проекты. Оптимальный вариант – государственная поддержка лазерной индустрии через общенациональные стратегические программы (создание истребителей пятого поколения, новых систем коммуникаций и т. д.). При этом важно создать соответствующие экономические стимулы для предприятий, задействованных в этих программах, делающие выгодными закупку оборудования и технологий у отечественных фирм, производителей оборудования. Именно так американское правительство (к примеру через новую программу ПРО) поддерживает свою наукоемкую, в том числе лазерную, промышленность и готовится к новому технологическому рывку. Ведь военные разработки, полученные при реализации заказов в рамках программы ПРО, затем получают, как правило, и чисто гражданское применение.

С другой стороны, нужно стремиться повысить инвестиционную привлекательность компаний российского хай-тека. Очевидно, что этого нельзя достичь путем беспрерывной смены правил игры на рынке, финансовых манипуляций и показных популистских акций. Надо вникать в реальные проблемы конкретных направлений и запускать соответствующие целевые программы, поощрять перспективные, рыночно ориентированные разработки, стимулировать наукоемкий экспорт, создавать технопарки и делать еще многое из того, что входит в сферу государственных интересов в развитых странах.

Если не использовать последний представившийся лазерной индустрии шанс, эту отрасль в России или придется создавать заново, или вообще жить без нее.

Разумеется, вложения даже в самые перспективные высокотехнологичные отрасли не могут в мгновение ока привести к сверхприбылям. Однако на то и существует государство, чтобы решать стратегические задачи. Именно оно в первую очередь должно заботиться об общественном благе и обеспечивать будущее новых поколений своих сограждан.

(Впервые опубликовано в журнале "Русский предприниматель")